7 июля исполняется 80 лет выдающемуся отечественному боксеру, двукратному чемпиону Европы заслуженному мастеру спорта СССР заслуженному тренеру СССР Виктору Петровичу Агееву. Боксер невероятного таланта, спортивного и человеческого обаяния, он остался в памяти любителей бокса непревзойденным гением. “В новом веке не просто непобедимым, но и не сопоставимым ни с кем в отваге стиля виделся миллионам ценителей бокса американец Рой Джонс, — говорил биограф и друг В. П. Агеева писатель Александр Нилин, — Но нам – современникам Агеева – он прежде всего напоминал Виктора. Рой Джонс дрался долго – и коронован бывал в разных весовых категориях (включая тяжелую) — но проиграл, не покинув ринг вовремя, что отчасти девальвирует миф о нем. Агеева отлучили от бокса в двадцать семь лет, когда, казалось, многое на ринге еще ждет его впереди, – и мифу о нем никто не помешал обрести инерцию снежного кома”.
В день юбилея о нем вспоминают его друзья и знакомые. Сердечно благодарим мастера спорта международного класса СССР Анатолия Михайловича Петрова за помощь в подготовке публикации.
Андрей Баташев:
…У меня до сих пор стоит перед глазами один эпизод из его первой жизни. Идет матчевая встреча СССР-Англия. Агеев работает в своей манере: гнется, уклоняется от ударов, будто у него талия на шарнирах. Руки опущены, подбородок задран: «Вот он я — бей!» И англичанин бил, вкладываясь в каждый удар. Но разве можно попасть в привидение? По сравнению с агеевскими номерами иллюзионный аттракцион знаменитого Игоря Кио (тоже, кстати, одного из друзей Агеева) казался слишком громоздким. Агееву-то не нужно было никакой аппаратуры, чтобы в любой момент исчезнуть перед носом у противника, а затем, оставив витать в воздухе свою нагловатую ухмылку, материализоваться у него за спиной.
Во втором раунде Агеев провел неуследимую атаку. И судья, остановив бой, начал считать. Англичанин же, едва встав, тут же кинулся пожимать руку Агееву — вне себя от счастья, что наваждение кончилось, и что он снова, после девятисекундной паузы, может возвратиться в реальность…
Современные спортивные наставники, наверное, могли бы использовать в своей практике то, что отличало содружество Виктора Агеева с Владимиром Фроловичем Коньковым. Владимир Фролович не был тренером-диктатором и не препятствовал своему ученику посещать тренировки у Виктора Михайлова (тот ставил ему удар) и у Евгения Огуренкова, который обучал Агеева премудростям ближнего боя.
Именно поэтому Виктора Фроловича можно назвать не только наставником, но и соавтором Виктора Агеева,
— Есть тренеры, — вспоминал Агеев, — чаще всего это бывшие чемпионы, которые учат подопечных только тому, что у них самих хорошо получалось: в защите делай вот так, а бей этак. А Владимир Фролович мне ничего не навязывал. Если я что-то ему говорил, он очень внимательно меня выслушивал, а затем мы это обсуждали, приходили к общему мнению и творчески отрабатывали….
Владимир Коньков, который когда-то угадал в Агееве боксерский талант, по-отцовски оберегал Виктора от всего, что могло нанести ему какой-либо ущерб, прекрасно зная, что самый большой вред его одареннейшему воспитаннику может нанести сам Виктор Агеев.
…В одной из своих статей, посвященных Агееву, его друг и сверстник Александр Нилин привел слова Бориса Лагутина, который сказал, что в искусстве бокса великий Виктор Агеев дальше всех ушел вперед.
В этих словах двукратного олимпийского чемпиона нет преувеличения: Лагутин не бросает слов на ветер… Однако маршрут, по которому двигался Агеев, так и не вывел его на олимпийский ринг.
Он, конечно же, мог стать олимпийским чемпионом. Но не стал… И перейти в профессионалы ему не было суждено. Тем не менее, Виктор Агеев навсегда останется в истории советского бокса как единственный в своем роде ярчайший мастер, наделенный сверхъестественной интуицией и непостижимым даром импровизации.
Печатается в сокращении. Полностью статья А. Баташева “Сначала одна жизнь, потом — другая…” опубликована в журнале “Физкультура и спорт” (2021, № 7).
Андрей Михайлович Баташев — журналист, литератор.
Валерий Лимасов:
Познакомился я с Виктором Петровичем Агеевым в 1975 году, когда был включен в сборную СССР. А тренироваться у него я начал год спустя, после Олимпиады в Монреале. Мы пришли к нему втроем: я, Вася Соломин и Виктор Рыбаков.
К тому времени Виктор Петрович несколько лет, как известно, провел вне бокса, но к моменту, когда он начал тренировать в ЦСКА он уже вновь тренировал и был уже легендарной личностью, к нему многие хотели попасть. Тренироваться у него было чрезвычайно интересно, он всегда что-то придумывал, предлагал что-то новое.
С ним было очень комфортно, просто по-человечески. Когда шли соревнования и он секундировал, все его советы были в точку. В углу он не кричал, полотенцем не размахивал. Скажет два-три слова: «Делай то-то, не делай того-то». И все. Умел подбодрить, легко с ним было.
Будучи в свое время сам классным боксером, психологию спортсмена он понимал как никто. Прекрасно осознавал, что не всего можно добиться изнуряющими тренировками, где-то нужно и отдохнуть правильно для пользы дела.
Мог в нужный момент сказать: «Ребята собирайтесь, едем в ресторан, но только не нажираться». И мы едем втроем, я, Васька Соломин и он. Рыбаков к нашей команде обычно не присоединялся, мы были знакомы, тренировались вместе, отношения ровные, но он просто был не из нашей команды. И мы ехали в ресторан, пили шампанское…
Осознавать, что тренер наш нас понимает, это было очень важно. Что знает, когда и налить нам можно, и дать расслабиться, — это было очень приятно.
Тем более что главный тренер сборной до 1976 года Юрий Радоняк, который тоже работал в ЦСКА, Агееву полностью доверял, они как два друга были. Мне, например, в ЦСКА с такими людьми было очень приятно работать.
А Виктор Петрович всегда нас поддерживал, выручал, а если нужно было — то и защищал. Мы-то с Васей Соломиным ребята беспокойные были…
Думаю, по своему потенциалу, по своим знаниям, тренерскому чутью и интеллекту Виктор Петрович вполне мог и сборную страны возглавить, влегкую, это вообще не вопрос, и он справился бы, у меня тут нет никаких сомнений. Другое дело, что с его прошлым ему это никто бы не позволил. Хотя, с другой стороны, и в партии его восстановили, и звание офицерское как тренер ЦСКА он получил. Ну да что теперь гадать о том, как бы оно все сложилось.
И тут я хотел бы сказать несколько слов о супруге Виктора Петровича — Лидии Николаевне. То, что Виктор Петрович вернулся в бокс — во многом ее заслуга. Их с Агеевым дом всегда был открыт для нас, она была ко всем нам, его ученикам, его друзьям, неизменно добра. Вечная ей память.
В конце семидесятых Виктор Петрович уехал работать в Группу советских войск в Германии. Я потихоньку добоксировал до 1980 года, на Олимпиаду не попал и закончил со спортом, у меня уже семья была. В ГСВГ ни меня, ни Васю Соломина не звали, да мы бы и не поехали, вряд ли бы нам там понравилось. Хотя если бы мы захотели, Виктор Петрович бы обо всем договорился со всеми, нас бы из страны выпустили.
За те сорок с лишним лет, что мы знакомы, Виктор Петрович совершенно не изменился. Мы периодически созваниваемся, и я слышу: это все тот же обаятельный, очень добрый, открытый человек, потрясающий рассказчик с уникальным чувством юмора. С ним всегда было легко, притом что жизнь его было очень непростой.
Я горжусь и счастлив, что близко знаком с этим потрясающим человеком.
Валерий Павлович Лимасов — заслуженный мастер спорта СССР, двукратный чемпион Европы
Игорь Высоцкий:
Познакомились мы с Виктором Петровичем на сборах в Болгарии: шли навстречу друг другу — и стукнулись животами. «Ну, — тут же сказал Агеев, — скала», — и пошел дальше.
Это было очень похоже на Агеева — человека, от которого все время исходили какие-то прибаутки, остроумные замечания, веселые истории.
Вокруг него всегда складывалась веселая живая нескучная атмосфера. Он был мастер создания комфортного микроклимата в команде — притом что не прикладывал для этого никаких специальных усилий, он совершенно не хотел никому понравиться. Думаю, он бы сумел возглавить любую команду и руководить ею, и сборную Советского Союза в том числе, он бы справился. Но мне кажется, ему это просто было не надо. По своей природе он был тренер-индивидуал, занимавшийся с каждым из своих учеников персонально. Я даже не помню, проводил ли он когда-нибудь коллективные тренировки. Виктор Петрович человек и тренер широкой души. Ему никогда не было жалко поделиться какими-то наблюдениями, что-то подсказать боксеру, даже если он и не является его учеником. Для спортсмена всегда важно, чтобы рядом был такой человек, который бы тебе помог, когда нужно, двумя-тремя словами. Помню, мне он дал несколько ценных замечаний, как бить длинный боковой справа, хотя я у него и не тренировался, строго говоря, у меня свой тренер был.
То же самое могу сказать и про одного из тех, с кем он полноценно работал, — про Василия Соломина. До того, как попасть к Виктору Петровичу, Соломин и так был очень хорош, стал чемпионом мира, но и Виктор Петрович дал ему очень много. Они много работали над чувством дистанции, Соломин уходил от удара и тут же пробивал, не делал лишних движений. Уход — удар, уход — удар, за счет этого Вася и выигрывал, как в свое время и Агеев…
Вообще Виктор Петрович был образцовым тренером. Он тонко чувствовал психологию спортсмена, как и его ближайший товарищ главный тренер сборной Советского Союза Юрий Радоняк, который, скажем, мог вместо запланированной тяжелой тренировки по ОФП, видя состояние ребят, отменить занятие и отправить спортсменов в баню. И как всякий настоящий тренер, Агеев переживал за своих учеников, старался всякий раз выручить их, если они попадали, как Вася Соломин, в разные неприятные ситуации, даже если были кругом неправы.
А еще тренер Виктор Петрович не просто подсказывал, а мог показать, и показывал он великолепно. Двигался он, несмотря на возраст, в котором уже не боксируют, и немалый вес, превосходно. Скорость его удара была выше, чем у каждого из нас, членов сборной страны. И это не художественное преувеличение. Нас на сборах тестировала комплексная научная группа, и показатели Агеева, в ту пору же тренера, были документально зафиксированы.
Игорь Яковлевич Высоцкий — мастер спорта международного класса, чемпион СССР.
Александр Поветкин, Виктор Агеев и Денис Лебедев
Александр Калинкин:
C 1965 по 1967 год Виктор Агеев выиграл все три предолимпийские недели в Мексике, в последний раз вообще разделал всех, не то что равных не было — никто приблизиться не мог. И если бы он поехал на Олимпиаду, вне всяких сомнений он был бы первым.
Легендарный бой с Лагутиным в Зеленом театре на Спартакиаде народов СССР в 1967 году, о котором столько говорят до сих пор, я видел собственными глазами. Витя отбоксировал тогда здорово. Это был его единственный бой с Лагутиным, где он не дал сделать Борису вообще ничего. Я считаю, что он в том бою однозначно победил, кто бы что потом ни говорил. А то, что судьи дали победу Агееву со счетом 3:2 — так в таких боях всегда было такое судейство.
У меня до сих пор в памяти один из первых международных боев, который выиграл Виктор Агеев. Против него был очень сильный западногерманский боксер. И на первых же секундах Агеев его роняет: слева бах, и тот на полу. Виктор довел этот бой до победы, но все не очень просто было. Где-то в середине третьего раунда у Агеева бровь полетела — рассечение, кровь. Судья оказался грамотный, Агеева не снимает (этого судью наши потом отблагодарили хорошо). Немец этот почувствовал, что надо атаковать. А Витя не дал себя ударить ни разу: сайдстепы, уходы… Помню эпиход: Агеев провалил немца — и рукой по плечу ему: мол, я здесь. Ни одного удара серьезного Агеев тогда не нанес, но и себя не дал ударить ни разу, так провел раунд, что ему дали приз за лучшую технику.
Он мог в ринге делать все, любой рукой, такие финты показывал, которым невозможно научить, это в крови. Вот что такое Агеев. Невероятно координированный, он великолепно танцевал, здесь ему тоже не было равных, король танцплощадки.
Столь же одаренным Виктор и в тренерской деятельности. И тренер был не только знающий, но и очень человечный, добрый. Я очень хорошо знал Васю Соломина, много общался с ним в последние годы его жизни. Я могу сказать, кто для него был Агеев. Отец родной, который вытаскивал его из всех передряг. Поэтому Агеев был для Соломина не просто тренер, это был тренер в квадрате.
Петрович был одним из немногих секундантов, кто умел работать в углу, кто мог вовремя подсказать, сказать, что действительно боксеру нужно делать. У любителей же всего три раунда, там времени-то нет совсем на ошибку, цена каждого слова тренера очень велика. А Петрович всегда говорил по делу, в точку. Помню, мне рассказывал один боксер. В перерыве Агеев говорит: «Это левша, его бей левой». Человек выходит после перерыва: ударил раз — и этот левша на полу. И такое может сказать только человек-талант, тот который знает в боксе все.
Виктор Петрович стоял у истоков нашего профессионального бокса, ни одни серьезные соревнования не проходили без него как президента Федерации. Он мне как судье давал такие рекомендации, после которых опыта набираешься. И за это, и за многое другое я ему очень благодарен.
Александр Степанович Калинкин — мастер спорта международного класса СССР, судья международной категории по профессиональному боксу
Давид Квачадзе:
Я стал заниматься боксом в двенадцатилетнем возрасте в родном Тбилиси. Это был 1963 год, как раз в том году Виктор Петрович Агеев впервые стал чемпионом СССР, потом еще три раза он сумел завоевать это звание, дважды становился чемпионом Европы… Я и мои товарищи — боксеры и тренеры Тбилиси — хорошо знали о выступлениях В. Агеева в СССР и на международной арене, его отличала оригинальная манера ведения поединка. Известный специалист, заслуженный тренер Грузии Георгий Бумбиашвили, один из моих тренеров в детстве и юности, немало рассказывал мне об этом боксере…
Потом он добился больших успехов как тренер, от боксеров и тренеров я много доброго слышал о Викторе Петровиче еще до того, как впервые встретился с ним. Мое знакомство с В. П. Агеевым произошло в середине 1970-х годов в Цахкадзоре (Армения), где проводили тренировочные сборы как национальная сборная СССР, так и сборная студентов.
Виктор Петрович сам подошел ко мне, поприветствовал меня, поинтересовался моими делами… Агеев на десять лет старше меня, и меня очень обрадовала его, титулованного боксера, манера общения с спортсменами — добрая, внимательная и невысокомерная.
К тому времени я еще не выиграл ни чемпионат Советского Союза, ни чемпионат Европы, я был просто перспективным спортсменом, каких много, и такое отношение ко мне, малоизвестному боксеру, было вдвойне приятно.
С конца 1970 годов я неоднократно встречался с Виктором Петровичем на всесоюзных турнирах в Москве, Тбилиси, Ленинграде и т. д., международных соревнованиях. Я и мои коллеги уважаем и ценим его за высочайший профессионализм, за уникальный дар находить ключ к решению проблем бокса, за отличные организаторские качества. Он тренировал очень известных боксеров и помогал им как мог…
Виктор Петрович с конца 1980-х годов проявил себя и как менеджер-новатор, он многое сделал для развития профессионального бокса в СССР, а затем в России и в Европе.
В 1995–2007 годах я с семьей жил в Петербурге — преподавал в Академии физической культуры имени П. Ф. Лесгафта. Никогда не забуду встречу с Виктором Агеевым в Питере в начале 2000-х годов на одном из международных турниров. Я на прогулку взял с собой фотоаппарат, решив под хорошую погоду и настроение сделать пару снимков. И надо же — увидел шедших навстречу Виктора Петровича и Анатолия Михайловича Петрова, вице-президента Федерации профессионального бокса России. Мы поздоровались, поговорили, вспомнили нашу первую встречу в Цахкадзоре, встречи в Тбилиси и Москве….
Давид Квачадзе, Виктор Агеев и Анатолий Петров
Это фото сделано как раз тогда. Мы попросили прохожего снять нас.
Пользуясь случаем, хочу передать Виктору Петровичу самые добрые слова, пожелать ему долголетия и хорошего настроения.
Подготовил Тенгиз Пачкория (Тбилиси)
0Автор публикации
не в сети 21 минута
osporte.online
0
Комментарии: 0Публикации: 3265Регистрация: 25-02-2019
